Стивен Дональдсон - Презрение Лорда [ Проклятие Лорда, Проклятие лорда Фаула]
Сыном Берека Хатфью был Дэймлон, Друг Гигантов, а его сыном был Лорик Глушитель Мерзости, который остановил размножение Демонмглы, сделав их импотентами.
По мере того, как она говорила, ее голос приобретал модуляции, напоминающие Кавинанту о ее пении. Она не просто перечисляла сухие факты, она говорила об истории своей Страны, которая была для нее священной.
— А Кевин, которого мы зовем Расточителем Земли скорее из жалости, чем из-за осуждения его отчаяния, был сыном Лорика и Высоким Лордом, занявшим место отца, когда ему был передан Посох. В течение тысячи лет Кевин стоял во главе Совета, и он расширил дружбу Лордов с Землей до таких пределов, какие прежде были неведомы в Стране, и пользовался большой славой и уважением.
Еще будучи совсем юным, он был мудрым, могущественным и очень много знал. Заметив первые признаки того, что древняя тень ожидает оживления, он сумел заглянуть далеко в будущее, и то, что он там увидел, наполнило его страхом. Поэтому он собрал все свое учение в Семь Заповедей:
Семь Заповедей древнего Учения,
Для защиты Страны, ее стен и дверей…
И спрятал их так, чтобы эти знания не покинули Страну даже в том случае, если Старые Лорды потерпят поражение.
В течение многих, многих долгих лет Страна жила в мире. Но за это время под личиной друга возвысился Серый Убийца. Ему удалось как-то затуманить взор Кевина, и тот принимал своего врага за друга и Лорда. И поэтому Лорды и все их дела исчезли с лица земли.
Но когда это предательство вызвало поражение Кевина и Запустение, и Страна в течение многих поколений находилась под проклятием, а потом начала исцеляться, она позвала людей, которые прятались в пустынях и северных горах. Те начали медленно возвращаться. По мере того, как шли годы, а дома и деревни становились безопасными, некоторые люди стали путешествовать, исследуя Страну в поисках полузабытых легенд. И когда они наконец отважились проникнуть в леса Гигантов, они вышли к древней земле Сирич и обнаружили, что Гиганты, горбратья людей Страны, сохранили в памяти Ритуал Осквернения.
Есть много песен, старых и новых, прославляющих верность Гигантов, и на то имеются все основания. Когда Гиганты узнали, что люди вернулись в Страну, они предприняли великий поход, поселяясь на время в каждом новом Подкаменье и Вудхельвене Страны, рассказывая людям о поражении Кевина и повреждении старого гор-братства. Затем, взяв с собой тех людей, которые сами пожелали этого, Гиганты окончили свой поход в Ревлстоне, в не имеющем возраста городе-твердыне, который они высекли в скале для Высокого Лорда Дэймлона, как залог их взаимных уз.
В Ревлстоне Гиганты преподнесли дар собравшимся там людям. Они открыли Первую Заповедь, фундаментальное вместилище начальных основ Учения Кевина. Оказалось, он доверил ее Гигантам перед последней битвой. И люди приняли эту заповедь, и произвели посвящение в нее, поклявшись на дружбу с землей, подчинение власти и красоте Страны.
И еще одному они поклялись — миру, собственному спокойствию, чтобы защищать Страну от разрушительных эмоций, таких, какие сводили с ума Кевина. Потому что всем было ясно, что власть — страшная вещь, и что познание ее затмевает взор и скрывает мудрость. Когда они узнали Первую Заповедь, в них возник страх перёд новым Осквернением. Поэтому они поклялись овладеть Учением, чтобы суметь исцелить Страну и овладеть самими собой, чтобы не впасть в гнев и отчаяние, которые заставили Кевина стать своим же собственным злейшим врагом.
Эта клятва была донесена до всех людей Страны, и все дали эту клятву. Затем некоторые, избранные в Ревлстоне для великой работы, доставили Первую Заповедь в Кураш Пленетор, Большой Камень, где после последней битвы остались наиболее сильные разрушения. Они переименовали это место в Третгард в знак обещаемого ими исцеления.
Там же был основан Лосраат — место изучения, где они надеялись воскресить знания и силу Старых Лордов и попрактиковаться в клятве мира.
Потом Этьеран умолкла, и они с Кавинантом продолжили свой путь по ущелью в молчании, прерываемом лишь шепотом ручья и изредка раздающимися криками птиц. Кавинант обнаружил, что ее повествование и в самом деле помогло ему идти. Оно заставило его на время забыться, забыть ноющую боль в плечах и ногах. А ее голос, казалось, придавал ему силу; ее рассказ был, как обещание, что любое страдание, принятое во имя службы Стране, не останется не вознагражденным.
Через некоторое время Кавинант снова вызвал ее на разговор.
— А не могли бы вы рассказать мне о Лосраате? — спросил он.
Горькая страстность ее ответа удивила его.
— Вы что, хотите мне напомнить о том, что из всех людей я наименее достойна говорить на такие темы? Ты, Томас Кавинант Неверующий и владелец белого золота, ты упрекаешь меня?
Он мог только молча посмотреть на нее, не в силах постичь годы борьбы, наполнявшие ее большие глаза.
— Я не нуждаюсь в твоих напоминаниях.
Но мгновением позже она снова устремилась вперед, на север.
— Теперь вы и в самом деле упрекаете меня, — сказала она. — Я слишком остро чувствую, что весь мир знает о том, что я сама прекрасно знаю. Как человек виновный, я не могу поверить в невиновность других. Пожалуйста, простите меня. Вы заслуживаете гораздо большего уважения, чем я проявила.
Прежде, чем он смог ответить, она заговорила вновь.
— Лосраат я описала бы так: он находится в Третгарде, в долине двух рек, и это — сообщество обучения и изучения. Туда направляются все желающие, и там посвящаются в дружбу с землей и в Учение Старых Лордов.
Это Учение — очень глубокая вещь, которой все еще не овладели до конца, несмотря на все потраченные на это годы и усилия. Самая главная проблема — это перевод, поскольку язык Старых Лордов отличается от нашего, и слова, которые без труда понимаются в одном месте, становятся необъяснимыми в другом. А после перевода Учение требует еще истолкования, и только потом следует обучение приемам его использования. Когда я… — она запнулась, — когда я училась там, Ловардены, обучавшие меня, говорили, что весь Лосраат не проник еще дальше поверхностного слоя могущественного Учения Кевина. А ведь эта заповедь — всего лишь седьмая часть целого, всего лишь Первая Заповедь из Семи.
В ее словах Кавинанту чувствовалось непроизвольное эхо презрения Лорда Фаул, и это заставило его еще внимательнее прислушаться к ее рассказу.
— Легче всего, — продолжала она, — поддалось переводу военное учение, искусство боя и обороны. Но здесь необходимо большое умение. Поэтому одна часть Лосраата имеет дело только с теми, кто последует за Мечом и присоединится к Боевой Страже Колыбели Лордов. Но в наше время войн не было, и в годы моего обучения в Лосраате Боевая Стража насчитывала едва ли более двух тысяч мужчин и женщин.
